Вернуться   Мастерская > Для обсуждения
Ответ
 
Опции темы Опции просмотра
Старый 03.06.2022, 16:13   #1
irene
Senior Member
 
Регистрация: 13.02.2013
Сообщений: 1,458
По умолчанию "Дети с рождения должны чувствовать, что кому-то нужны".

По данным департамента госполитики в сфере защиты прав детей, в 2021 году в сиротских учреждениях России проживали более 40 тыс. воспитанников. Вот некоторые истории выпускников детских домов:

Цитата:
Я попала в детдомовскую систему сразу после рождения — под давлением своих родственников мать отказалась от меня в роддоме. Моя мама выросла в деструктивной семье, дед и бабушка выпивали, били маму. И хотя она была нормальная, ее с детства гнобили, унижали, считали сумасшедшей. Мама нормально училась, окончила школу, но продолжить образование ей не дали. Про своего отца я ничего не знаю. Когда мама забеременела, родители очень долго скрывали это от соседей, хотя ей было уже 29 лет. Мама, к сожалению, не могла за себя постоять. Они ее сломали, и уже после моего рождения родственники определили маму в психоневрологический интернат. Я бывала у нее несколько раз, но никаких чувств не испытывала. Бабушка забирала меня иногда на выходные, когда я уже училась в школе, но мне не нравилось у них дома. Там была нездоровая тяжелая атмосфера, и больше двух дней я не выдерживала, начинались истерики. Не скучала ни по кому, не ждала маму, никого никогда не ждала.

Я помню себя примерно с четырех лет. Это был конец 80-х, перестройка. Все время хотелось есть — нам давали какую-то размазанную по тарелке кашу и кусочек хлеба. Повара забирали продукты себе домой, потому что им тоже не платили зарплату, нужно было выживать. Чувство голода я помню очень хорошо.

Мы часто раскачивались в кроватях перед сном, сами себя укачивали (самоукачивание — разновидность яктаций, то есть повторяющихся движений или действий; это защитная реакция нервной системы при стрессе, попытка сбросить напряжение — прим. ТАСС). А кровати старенькие были, расшатанные. И воспитательницы нас за это брали за шкирку, кидали матрасы на пол: "Вот ты здесь спишь!" Они даже не понимали, почему ребенок раскачивается, что это попытка справиться с гигантским стрессом, хоть как-то успокоиться. Я узнала, что значит такое поведение, уже когда стала взрослой.

Всякое бывало, руку на нас тоже могли поднять. У меня до сих пор остался шрам, это сделала воспитатель, которая позже стала директором детдома. За ее шкуркой столько грехов! Пусть меня накажут, если я совру, но это правда.

Праздники я не любила. Утренники для гостей проходили по два-три раза в день. Девчонок для выступлений заплетали — натягивали волосы так, что болели виски. Нас в группе 15 девочек, всех надо причесать, а нянечка одна, ну и она быстро-быстро, как на конвейере, заплетала так, чтобы не расплелись через час, посильнее.

Я даже помню ее имя — Нина Николаевна. Она машинально с нами работала, потому что ожесточилась, глядя на это все. Там, конечно, та еще работа — я бы никогда не пошла работать в детдом, ни за какие деньги, даже если бы мне предложили квартиру. Мне кажется, что там все так заточено, что невозможно остаться понимающим, добрым, не выгореть.

Сейчас многое стало выходить за стены детдомов благодаря интернету и волонтерам, воспитатели стали чувствовать, что дети могут нажаловаться. Но все равно их власть велика.

Я выросла в небольшом детском доме в городе Вичуга, всего три группы — младшая, средняя и старшая. Но в каждой группе около 30 человек — это много.

Сейчас в детдомах есть и психологи, и сенсорные комнаты. Мы о таком не знали. Хотя никакие современные штуки не заменят простое человеческое общение, своего взрослого, близкого человека, который будет тебя любить.

У меня этого в детстве совсем не было — чтобы воспитатели когда-нибудь приласкали, взяли на ручки, чтобы я чувствовала любящего человека. У нас воспитатели менялись постоянно: сегодня одна, завтра другая, среди нянечек вообще была текучка — им платили унизительные копейки, поэтому мы в глаза взрослым не смотрели, на каком-то подсознательном уровне чувствовали, что не надо привязываться. Может быть, с этим связано, что у многих детей из детдома проблемы со зрением, косоглазие. У меня оно тоже было, я пережила три операции.

Сложно объяснить свои детские ощущения людям, которые выросли в семье. Когда ты с самого раннего возраста знаешь, что за тебя никто не вступится. Что только ты сама можешь защищаться. Первая я никогда не лезла драться, но, если обижали, приходилось. Дружбы у нас не было. Я любила читать и уходила в мир книг, выдуманных историй, сюжетов. Мой мир, который я придумала, чтобы отключаться от того, в котором я жила.

Старшие дети заставляли младших воровать — и нам не казалось это чем-то особенным. Да и сами мы этим грешили. Наш детдом находится в поселке, ничего было не огорожено, мы шатались по нему, добывали себе еду, одежду. Идем на рынок — одна отвлекает продавца, вторая хватает вещь. Или тащили прямо из дворов — там на нитках развешивали хозяйки белье. Самое крупное, что я украла, — спортивный костюм.

Сейчас из моей группы уже половины ребят нет в живых. Кто-то сидит, кто-то уже отсидел, кто-то спился, пошел в криминал. Некоторые пить и курить начинали еще в детдоме и после выпуска буквально за год-два опускались и становились бомжами. Или так: ребенка изъяли из семьи, потому что родители пьют. Он живет в детдоме, а в 18 лет выпускается и едет домой, потому что он там прописан, площадь там у него. И попадает в это корыто, к своим деструктивным родственникам, если они живы. И в этой атмосфере тоже спивается.

Не всем положены квартиры после выпуска, кто-то официально имеет площадь, но не может там жить, и вот у нас ребята прибивались к тем, кто получил жилье. И такое было, жили друг у друга, скитались. Нам друг с другом понятнее, у нас есть какой-то понятный нам мир. При этом это не мир, которым дорожишь, в котором хочешь жить. Просто другого у тебя нет.

Таких, как я, считают успешными: я не пью, не курю, я получила жилье и не промотала его, работаю на прядильной фабрике оператором прядильных машин, у меня растет сын и он со мной, а не в детдоме.

Но травмы из детства с такими людьми, как я, остаются на всю жизнь. Эта боль сжигает и тебя, и окружающих даже спустя много лет после выпуска. Например, сложно общаться, строить отношения. Если что-то не по-твоему — все, смертельная обида. У меня телефоны об стенку летали только так! Хотя я понимаю, что неправа, знаю, что потом буду мучиться, что человека из-за ерунды от себя отвернула, но все равно, бывает, вступит — и все, мне нужно только вот так и никак иначе. Очень трудно искать и идти на компромисс, уступать, искать решения общих проблем: мне если что-то хоть немного не нравится — все, я отшвыриваю от себя человека. И эта категоричность мешает. С другой стороны, это страх, что тебя бросят, отвергнут, не поймут.

Я вышла замуж в 24 года, за парня, выросшего в нормальной семье. Родился сын. Но жить мы не смогли, и я понимаю почему. Со мной трудно. И мне трудно жить с кем-то.

Сын, несмотря на развод, много общается с папой, дедушкой и бабушкой, я только рада этому! Чем больше у ребенка значимых, близких, любящих взрослых, тем лучше.

Мне часто говорят: "Вера, тебе только 37 лет, ты молодая, симпатичная, ты еще выйдешь замуж!" А я не хочу! Чтобы жить в семье, строить отношения, нужно уметь отдавать, подстраиваться, а я этого не умею. Мне легче и проще одной.

Я стараюсь помогать выпускникам детдомов, поддерживать их. И эта деятельность поддерживает меня, дает мне облегчение. В соцсетях рассказываю о жизни и ее последствиях в сиротской системе. У меня несколько подопечных семей, это в основном многодетные мамы. Я собираю среди моих подписчиков средства на продукты, одежду, что-то в хорошем состоянии нам присылают по почте. Есть семья, в которой совсем маленький мальчик, а его мама вахтами работает в Москве, я часто с ним остаюсь, он мне как родной.

Все, чего я хочу, рассказывая про свою жизнь, про судьбы других ребят, — донести, что ребенку нужна семья. Жизнь в приемной семье, сопровождаемое проживание с наставниками. Не надо подарков, айфонов на Новый год, модных тряпок, не надо спонсоров, дорогостоящего ремонта, представлений — просто нужны близкие взрослые, которые будут понимать, что испытывают эти дети. Дети с самого рождения должны чувствовать, что кому-то нужны.

Меня взволновало прочитанное и захотелось оставить это на форуме.

В первой истории героиня ясно понимает, что ей мешает выйти за свои нынешние рамки, и пока ей это в духе не удалось, она не делает попыток, набирая силы потихоньку в посильной для неё деятельности. Она, несмотря на перенесённое, имеет понимание и желание во многих случаях оправдать тех, кто не смог дать ей лучшего опыта.
irene вне форума   Ответить с цитированием
Старый 06.06.2022, 11:01   #2
irene
Senior Member
 
Регистрация: 13.02.2013
Сообщений: 1,458
По умолчанию Re: "Дети с рождения должны чувствовать, что кому-то нужны".

Другая история:
Цитата:
В детский дом я попала в девять лет — меня изъяли из семьи, потому что родители пили. Почему так произошло — не могу сказать. Мама выросла в непьющей семье. Много лет работала поваром. Она говорила, что начала пить после смерти ее отца, просто сломалась в какой-то момент. А мой папа скорее просто попал под ее влияние, пил за компанию. Меня не обижали, не били, я была обута, одета, накормлена, если мама не находилась в запое. Когда это случалось, приходилось есть у друзей. Родители могли подраться, но меня никогда не трогали. К нам часто приходили их друзья, они пели песни, иногда ссорились.

Я не училась — походила немного в первый класс, а потом перестала, потому что ездить надо было на автобусе, рано вставать, родители особо за этим не следили. Хотя мама научила меня читать и писать, занималась со мной, когда не пила.

Однажды родители чуть не погибли — произошел пожар на кухне, они спали в это время, а я гуляла во дворе. Увидела дым — прибежала, пришлось все тушить самой.

Инициатором моего переезда в детдом стала старшая сестра, мамина дочь от первого брака — у нас разница 15 лет, она уже не жила с нами, но, когда я к ней приезжала на выходные, она слушала мои рассказы и понимала обстановку.

Сестра как-то сумела пригласить к нам телевидение, про нас сняли сюжет, и после этого, буквально через неделю, приехали сотрудницы опеки и увезли меня. Я, конечно, боялась, что меня заберут. Когда сестра заводила об этом разговор, я уговаривала меня не отдавать. А теперь, наверное, не жалею, что меня забрали, не знаю, что бы было со мной, если бы я осталась, может быть, меня бы уже не было. Потому что жить с родителями, которые пьют и не интересуются ничем, кроме как найти себе на бутылку, не лучший пример для ребенка. И позже я поняла, что лучше буду жить в детском доме, где я буду накормлена, будет у меня образование и какая-то надежда на нормальную жизнь.

Мне не сказали тогда, куда меня везут, я была дома одна, а сотрудницы объяснили, что нам надо поехать в больницу, сказали взять мои документы. И уже в приюте, когда меня отправили в изолятор, начали осматривать волосы, кожу, я поняла, что домой я уже не вернусь. Паники у меня не было, хотя, конечно, первое время я скучала, хотела домой. Но мама ни разу ко мне не приехала, хотя несложно было узнать, где я — тоже в Подмосковье, недалеко. Меня отправили из Троицка, где мы жили, в детский дом в деревне Софьино в Наро-Фоминском районе Подмосковья.

Очень хороший детский дом: у нас не было дедовщины, что часто случается в таких местах, мы были всегда одеты, накормлены, нам устраивали много культурных поездок в театры, в музеи, мы летали за границу, каждый год на все лето ездили в лагеря — с этим все было отлично. Детдом был скорее семейного типа, группы по 12 человек, девочки жили по двое в комнате, и там тоже старались сделать все похожим на дом: домашняя обстановка, обои, занавески, личный шкаф, тумбочка, рабочий стол. В школу мы ходили обычную, вместе с домашними детьми. Но главное — у нас были хорошие воспитатели, четыре человека. Они работали там по много лет, с одной из них до сих пор хорошо общаюсь.

Конечно, хотелось больше свободы, хотя, когда я стала старше, можно было даже выходить, ездить к родным в гости. Но я этой возможностью почти не пользовалась: пару раз ездила домой, но там родителей уже не было, просто узнавала, какие новости. В основном я ездила к брату двоюродному.

Когда меня забрали в детдом, началась проблема с квартирным вопросом. К нам в дом стали наведываться черные риелторы — узнали, что есть квартира и ее можно отнять, вывезли родителей куда-то, место я не знаю. Знаю, что позже мать определила папу в психбольницу, сейчас, думаю, его уже нет в живых. Она все пыталась приехать в детский дом, чтобы я ей подписала какие-то документы, чтобы продать или подарить квартиру. Последний раз я общалась с матерью в 2011-м, с тех пор ничего о ней не слышала. Конечно, хотела бы узнать, но у меня нет такой возможности.

После детского дома я поступила в училище в Орехово-Зуеве, выучилась на художника по костюмам, хотя по профессии не работала.

Квартира мне не положена, так как официально у меня были метры в мамином доме, одна комната. Я за нее билась-билась, а потом решила, что жить там все равно невозможно, придется судиться с другими владельцами квартиры.

Конечно, были сложности адаптации к обычной жизни, мне помогал Наставнический центр Александра Гезалова — Александр сам детдомовец.

Мы познакомились, когда он приехал к нам в детский дом, рассказывал о себе, пел песни нам. Потом пригласил нас поехать в Рязань, там был проект "Желтая подводная лодка". В этом лагере проводили тренинги для воспитанников детдомов — как существовать после выпуска, как платить за коммуналку, как готовить себе. Все было направлено на то, чтобы мы не потерялись в этой жизни. Я до сих пор могу обратиться к Александру, если нужен совет или юридическая помощь. Думаю, появление наставника мне помогло адаптироваться быстрее. Я думаю, это важно — многие детские дома выпускают детей, и они просто теряются.

После училища я вышла замуж — мой муж не детдомовец, вырос в кровной семье. У нас трое детей — мальчики-погодки пяти и четырех лет и дочка пяти месяцев. Сейчас мы снимаем квартиру в Ватутинках, муж работает в магазине стройматериалов, я до декрета работала в "Магните", занималась выкладкой товара.

Влезать в ипотеку пока страшновато. Если что-то тут не сложится, уедем к мужу домой, в Ставропольский край.

Оглядываясь на свое детство, думаю, что из возможных вариантов для меня все сложилось наилучшим образом. Я попала в детдом уже большая, я знала, что у меня есть сестра, мы поддерживали и поддерживаем связь. Это очень важно, я не чувствовала себя одной на свете, брошенной. Многих из нашего детдома усыновляли, но мне кажется, я бы не ужилась с чужими людьми.

Когда в детстве ребенок сталкивается с пьянством родителей, во взрослом возрасте он или повторяет их судьбу, или всячески ее избегает. Я отношусь ко второму варианту. В 19 лет бросила курить, хотя курила с пяти — попробовала с дворовыми детьми, и потом таскала сигареты у родителей. Мне кажется, заглядывать в будущее я не умею, что там будет, как у меня жизнь повернется? Но я буду очень стараться, чтобы ошибок моих родителей в ней не было.
irene вне форума   Ответить с цитированием
Старый 07.06.2022, 11:20   #3
irene
Senior Member
 
Регистрация: 13.02.2013
Сообщений: 1,458
По умолчанию Re: "Дети с рождения должны чувствовать, что кому-то нужны".

Цитата:
Я родился в Рязани. Родился без ног, и отец надавил на маму, чтобы она написала отказ. Родственникам сказали, что я умер. До четырех лет прожил в доме ребенка, а потом меня перевели в интернат для детей-инвалидов в город Нижний Ломов.

Первые воспоминания — огромная комната и в ней много детей. В детдоме первые годы, до школы, у меня была воспитательница Лидия Ивановна, я к ней сильно привязался, даже называл мамой. А она тоже как-то выделяла меня, брала к себе домой на выходные. А потом, когда я уже поступил в первый класс, мне поменяли воспитателя, и, конечно, общения стало меньше, хотя я часто ее видел. Потом, спустя какое-то временя, я перестал ее называть мамой. Я не особо страдал из-за этого, потому что она была все время на виду, но постепенно привязанность ослабела.

В детстве часто представлял себе мою маму, представлял, как она за мной придет, часто сидел у окна и высматривал ее. Многих ребят усыновляли, особенно семьи из США, детей забирали, чтобы прооперировать и поставить на протезы, и я хотел, чтобы и меня забрали, но потом, годам к 14, смирился, что меня не выберут. Перестал ждать.

У нас было два этажа: до 11 лет мы все жили на первом, это малыши и младшие школьники. А потом уже, с пятого класса и до выпуска, дети жили на втором этаже, там — большие ребята. До пятого класса было все замечательно, мы реально всегда были дружными, никакого буллинга, ничего плохого не видели. Когда перешли в пятый класс, немножечко такое было, отношение взрослых детей к нам, они называли это "шефством", на самом деле это была дедовщина — оскорбления, само собой, а иногда просто отжиматься заставляли, подушку держать, еще что-то подобное. Иногда кого-то били, но это редко. В основном эта травля случалась только вечером, когда воспитатели уходили и оставались нянечки. Если они это видели, то сразу пресекали, устраивали разбирательства. Но, вообще, этот период длился недолго. Мы, те, кто помладше, сплотились и сказали: не надо так с нами себя вести. Показали, что тоже можем за себя постоять. А когда мы уже взрослеть стали, классе в седьмом, пообещали друг другу вообще никого никогда не бить и только, наоборот, помогать детям. Получается, что мы справились с дедовщиной своими силами.

Каждое лето мы ездили в детские лагеря на отдых, там не было такого — старшие, младшие, там мы сплачивались. Наверное, из-за того, что наш отряд детей с инвалидностью был единственным, и все остальные, полторы тысячи детей, — без инвалидности, мы варились все вместе. Тогда был популярным танец брейк-данс, и один из наших ребят, Витек Кочкин, — он на четыре года меня старше — предложил: давайте тоже заниматься, попробуем танцевать на руках, у нас тоже может получиться. И он собрал команду, у нас очень много ребят было, кто поддержал эту идею.

Впервые наши танцы показали в выпуске программы НТВ "Профессия — репортер" в 2006 году — к нам приезжала съемочная группа, сделали, на мой взгляд, просто фантастически крутой репортаж "Дети коридоров". Там рассказали о нашей жизни и о том, что дети с инвалидностью после выпуска из интерната сразу переходят в дом ветеранов труда, по сути, в дом престарелых. Это сильно не понравилось руководству, но тогда впервые рассказали об этой проблеме, сдвинули эту тему с мертвой точки. Я до сих пор благодарен журналистам за это.

Спустя несколько лет после тех съемок все, кто танцевал с нами — Валерка Тузов, Сашка, Игорь Козулько, — они все в Америку уехали. И остались только мы с Витьком. Шел 2010 год, мне было 14 лет, Вите уже 18, но он еще оставался в детдоме.

По Первому каналу тогда шло популярное шоу талантов "Минута славы", и Витя предложил: "А давайте тоже попробуем? Покажем, что человек с инвалидностью тоже может делать крутые вещи".

Но мы не знали, как туда попасть, на кастинг в Москву поехать не могли. И тогда решили написать продюсеру "Профессии — репортер" Стасу, что хотим участвовать, а он переслал наш ролик знакомому редактору "Минуты славы".

Помню, как я узнал, что мы едем на съемки: было часов пять вечера, шел урок информатики, и вдруг в класс зашла наша директор Татьяна Викторовна и объявила, что ей написали с Первого канала, что нас приглашают и уже заказали нам билеты.

Мне кажется, именно с того момента моя жизнь в корне изменилась. Но тогда, конечно, мы не осознавали, что так, в одну секунду она может перевернуться с ног на голову.

Все происходило очень быстро — буквально через неделю мы уехали в Москву, потом репетиции в телецентре "Останкино", съемки, проход во второй тур.

Очень волновались перед выступлением, потому что мы до этого выступали только в Пензенской области, максимум — в городе Кузнецке и детских лагерях. А такая сцена, федеральный канал, Александр Васильевич Масляков в жюри — просто дух захватывало. Мы знали точно, что отработаем свой номер, но не знали, как отреагируют зрители, потому что о людях с инвалидностью в 2011 году мало кто говорил. И у нас главная цель была — просто показать, что есть и такие люди, которые тоже умеют любить, они хотят получать образование, жить и стремиться к цели. Что меня покоробило в первом отборочном туре — по моим ощущениям, нас выставили немножечко жалкими. Задарили телевизорами, музыкальными центрами. А ведь мы хотели, наоборот, показать, что инвалидность — не преграда, что не надо нас жалеть. Мы за этим приехали, а не просить что-то!

Но все равно мироощущение стало сильно меняться. После второго тура мы с нашими воспитателями ехали домой, и в поезде к нам стали подходить пассажиры, желали удачи, пожимали руки, действительно смотрели на нас с уважением, а не с жалостью. Люди увидели нас другими, совсем с другой стороны. И это хорошо повлияло на самооценку, на самоуважение.

После победы в шоу нас с Витей потом часто спрашивали, куда мы дели деньги. Наш директор положила их нам на счета, и, когда я выпустился, эти средства вложил в покупку машины, частично — квартиры в Химках. Конечно, та победа прибавила сил и уверенности в себе и в будущем. Но даже если бы съемок не случилось, я бы все сделал, чтобы пойти учиться. Лет в 13–14 я понял, что не хочу вот так — после 18-летия отправиться жить до конца дней в дом ветеранов труда. И единственный путь туда не попасть — хорошо учиться и поступить в колледж. Стал стараться, сдал выпускные экзамены и поступил учиться на бухгалтера, в процессе понял, что не мое, решил пробовать в университет на психолога, в Московский государственный гуманитарно-экономический университет. Но завалил биологию. И тогда подал на социологию, поступил на очное отделение. Сейчас уже оканчиваю магистратуру, работаю.

Участие в программе сильно повлияло и на мою личную жизнь. Вскоре после эфира третьего тура меня вызвали наши педагоги в детдоме и сказали, что меня ищет моя мама. Удивительно, что я так часто представлял этот момент в детстве, а когда это произошло, пошла обратная реакция: сказал, что не хочу с ней видеться. Ведь я уже привык, что меня оставили, что никто не придет. Но все же педагоги уговорили хотя бы повидаться. За пару дней до встречи жутко нервничал, не мог сидеть на уроках, просил меня отпустить в комнату. И вот наступил день встречи, мы ждали маму часам к 11–12. Меня просто колотило от волнения. Мама приехала не одна — с ней вместе были два моих двоюродных брата и тетя Лена, мамина сестра. И вот я еду по коридору — и навстречу братья, так сказать, отвлекающий маневр. Обнялись, познакомились, пошли в кабинет директора. Я зашел и не понял, где мама, сразу пошел к тете и обнял ее, а она сказала: "Я твоя тетя Лена, а вот твоя мама, справа от тебя сидит".

Это была тяжелая встреча, трудный разговор. Я узнал наконец, что случилось после моего рождения. Тогда у родителей уже была дочь, моя старшая сестра. Мама очень хотела мальчика, мечтала назвать его Даниилом. Жили небогато, были тяжелые времена, разгар 90-х. И вот родился ребенок без ног. Мама хотела меня забрать, но отец, узнав об инвалидности, поставил матери условие: или она пишет отказ, или он уходит из семьи. Я думаю, мама испугалась остаться одна с двумя детьми, не прокормить их. Она написала отказ, успев дать мне имя, всем родным соврали, что я умер. Но жить с отцом она все равно не смогла, развелась, и всю жизнь она мучилась из-за своего поступка.

И вот спустя 14 лет они с бабушкой увидели программу "Минута славы" по телевизору и наше с Витей выступление. Мама занервничала: мальчик Даниил, фамилия ее — Анастасьин, без ног, возраст совпадает. Бабушка тоже насторожилась, начала допытываться у мамы, как такое может быть. Мама не выдержала и все рассказала. Тут же стали меня искать, связались с детским домом.

Мы стали общаться после той встречи. Мама старалась, мне кажется, наверное, загладить вину, помогать мне. Она была главным бухгалтером в фирме и очень много помогала моим одногруппникам по колледжу, организовывала нам производственную практику у нее на работе.

У нас сложились хорошие отношения, мы сблизились, но не настолько, насколько можно было бы. Мы перезванивались, встречались, но ее главная мечта — чтобы я назвал ее мамой — так и осталась неисполненной. Я никак не называл ее, был какой-то барьер. Получилось так, что я называл мамой воспитательницу. А маму свою не мог так назвать, даже "тетя Галя" не мог произнести. Очень жалею, что не успел — мама умерла от рака в 2016 году.

Но слава Богу, что мы встретились! Я обрел семью — у меня есть старшая сестра, у нее двое детей — моих племянников. У меня есть двоюродные братья, сестра двоюродная Ниночка, мы очень дружим. Есть любимая бабушка — по-настоящему родной, мудрый и добрый человек, я почти каждый день с ней на связи. Она нет-нет да и скажет: "Данечка, прости нас за все!" Хотя мне не за что ее прощать. Бабушка 40 лет отработала в школе, может, она знает подход к детям. Мы сразу общий язык нашли.

В институте я познакомился со своей девушкой, у нее нет инвалидности. Мы вместе уже пять лет, и с ней я надеюсь скоро создать семью, обязательно родить детей — это цель номер один! Я постараюсь сделать все, чтобы мои дети ни в чем не нуждались, чтобы они росли любимыми и счастливыми.

Еще есть мечта создать реабилитационный центр для выпускников детских домов, где люди вне зависимости от возраста могли бы получать психологическую и юридическую помощь, учиться жизни за стенами детдома, ставить цели и достигать их.

Оглядываясь на свое детство, я думаю, что, наверное, все сложилось так, как нужно. У меня никогда не было злости и обиды на маму — я понимаю, что ей было бы очень трудно растить меня одной и она сполна страдала за то, что отказалась от меня. Я благодарен жизни за чудесных людей, которые поменяли мою жизнь, я точно знаю, что хороших людей много и что жить стоит.
irene вне форума   Ответить с цитированием
Старый 08.08.2023, 11:10   #4
irene
Senior Member
 
Регистрация: 13.02.2013
Сообщений: 1,458
По умолчанию Re: "Дети с рождения должны чувствовать, что кому-то нужны".

Современный взгляд на старые пробелемы:

irene вне форума   Ответить с цитированием
Ответ

Опции темы
Опции просмотра

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Текущее время: 23:44. Часовой пояс GMT +3.


Powered by vBulletin® Version 3.8.4
Copyright ©2000 - 2024, vBulletin Solutions, Inc. Перевод: zCarot
AGNI-YOGA TOPSITES